Роголом - Страница 2

- Я собираюсь к Аяксу, выпить пива, - сказал он ей. - Мне нужна машина.

Дафна, поморщившись, опустила стекло до конца.

- Что?

В голосе Дина появились нотки нетерпения.

- Я собираюсь к Аяксу, выпить, - повторил он. - Ты, что, глухая? Вылезай из машины.

Модельное лицо Дафны замерло, затем расслабилось, и она рассмеялась. Конечно, это была шутка. Дин все время шутил.

- Думаешь, это шутка? - спросил он. И рывком распахнул дверь машины. Затем схватил ее, не за шиворот, не за волосы, а за лицо. И выволок ее, визжащую, из "Хонды Аккорд".

- Да что с тобой такое? - пронзительно закричала она, совершенно ошеломленная.

- Меня мучает жажда. Я хочу пива.

Дафна застыла на тротуаре, сжав кулаки.

- Как я доберусь домой?

Дин снова схватил ее, не за волосы, а за лицо, и повернул к автобусной остановке. Потеряв равновесие, Дафна едва не упала на улицу.

- Доедешь на автобусе, мать твою, - сказал Дин.

... когда в голове появлялось гудение, он не мог двигаться, не мог...

... не прочь поехать на автобусе?

В голове у него что-то звякнуло, брякнуло, и Дин будто проснулся. Он стоял на углу 4-ой и Вирджинии, глядя на свою красавицу-жену, сидящую за рулем их машины.

- Милый? - спросила Дафна через открытое окно. - Ты в порядке?

Реальность ударила в ответ.

- Прости, дорогая, - сказал он, как только взял себя в руки. - Забыл сегодня проветрить мозги.

Вид у Дафны был обеспокоенный.

- Ты как будто был в трансе. У тебя, правда, все в порядке?

- Здоров, как огурчик, хотя какой я огурчик, - попытался пошутить Дин. - Серьезно, как огурцы могут быть здоровыми? О чем ты там говорила?

Она моргнула своими густыми ресницами. Вид у нее был подавленный.

- Мистер Трон вызывает сегодня вечером на совещание. По поводу квартальной инвентаризации.

- На то они и боссы, - бросил Дин.

- Совещание уже скоро. Ты не прочь поехать домой на автобусе?

- Пустяки, - ответил Дин. - На самом деле, я люблю автобусы. Можешь даже назвать меня автобусофилом.

- Я знала, что ты поймешь. - Она снова захлопала своими большими глазищами. - Чмоки-чмоки.

- А, конечно. - Дин наклонился и поцеловал жену в губы.

- Люблю тебя, - прошептала Дафна.

- А я еще больше тебя люблю...

- Нет.

- Да.

Дин улыбнулся, отступая назад. Он мог бы стоять и целовать ее бесконечно, и это было б здорово. Но тогда она опоздает на совещание!

- О, возможно, я буду поздно, - добавила Дафна, плавно трогаясь с места. - Так что не жди.

Глаза Дина светились любовью, пока он наблюдал за отъезжающей Дафной. Его никак не насторожил тот факт, ее офис находится на юге, тогда как она направлялась на север. Он даже не обратил на это внимания.

Дин посмотрел на автобусную остановку, не особенно обрадовавшись предстоящей полуторачасовой поездке домой.

Черт, сегодня же пятница, - подумал он.

Спустя минуту он стоял у таксофона.

- Аякс, это Дин. Как насчет выпить по паре пива?

***

Аякс, как и Дин, не был коренным сиэтлитом. Переехал сюда с восточного побережья в погоне за более богатыми возможностями трудоустройства. Он рассылал конерты для компании национальных исследований, и очень гордился, что зарабатывал этим на жизнь - хотя немногие назвали бы его существование жизнью.

Аякс походил на Раша Лимбо с бородой (американский консервативный общественный деятель, ведущий The Rush Limbaugh Show - прим. пер.), и обладал схожими политическими взглядами. Представьте Раша Лимбо с бородой, одетого, как попрошайка. Они с Дином познакомились совершенно случайно, в Фремонтской таверне "Дублинец" во время последней игры ежегодного чемпионата США по бейсболу. Они были единственными двумя аплодирующими, когда выиграли "Янкиз". С того момента, так и не влившись в сиэтлскую гранже-гото-бритоголово-рюкзачную тусовку, они быстро подружились.

Фамилия у Аякса была Джексон, и его родители нелепо окрестили его именем Эндрю. Однако в своих извращенных политических убеждениях он считал седьмого президента Соединенных Штатов (Эндрю Джексон - прим. пер.) первым в стране либералом, тайным сепаратистом, которого дерзко убили безоружные индейцы, в то время как остальная континентальная армия сражалась с хорошо обученными британцами, и который потерпел поражение в битве при Новом Орлеане, поскольку его алкогольные пристрастия заставили нижестоящих офицеров взять командование на себя. Поэтому Аяксу не нравилось свое имя, и он настаивал, чтобы его звали Аякс.

Еще в Аяксе было что-то от извращенца.

- Мужик, - сказал он, - хотел бы я поссать ей на спину.

Дин хмуро уставился на стол.

С этим комментарием Аякс обращался к медлительной как зомби официантке, которая принесла им пиво. Она была тощей, как вешалка, с прямыми черными волосами, похожими на парик гробовщика, с сиськами без лифчика, выпиравшими из-под черной футболки с надписью "СДЕЛАЙ МНЕ ПИРСИНГ", и напоминавшими пару недозрелых персиков. По шее тянулась татуировка в виде душащих ее скелетированных рук, а в нижней губе было нечто похоже на кольцо от занавески для ванной.

- Черт, добавил Аякс, - эта шалава, наверное, сделала больше абортов, чем я выпил пива. Зуб даю, она полощет рот байкерской мочой, как "Лестерином". Любимый трюк у нее выплевывать "дыркой" пустые бутылки из-под "Джим Бима", а "очко" у нее больше, чем сухой док для авианосца класса "Нимиц".

Дин побледнел.

- Да, я классно бы покатался на этой лошадке, - продолжал Аякс, пялясь на унылую барменшу. Та двигалась, как персонаж из фильма "Влюблённый гробовщик" (фильм ужасов итальянского режиссёра Микеле Соави - прим. пер.) - Оттрахал бы кулаком ее прямую кишку, затем поссал бы на нее так, что все ее "оззи-озборновские" татухи смылись бы к чертям.